В Кыргызстане суды аксакалов остаются уникальным явлением, где право и традиция переплетаются в поиске справедливости. Исход спора мирным соглашением показатель не только высокого качества правосудия, но и зрелости человеческих отношений. Урегулирование конфликта без затяжных судебных разбирательств выгодно всем — и сторонам спора, и обществу, и государству. Именно поэтому интерес к деятельности судов аксакалов сегодня возрастает: они становятся важным звеном в системе общественного доверия и альтернативой формальному правосудию.

Мы пригласили к беседе исследователя института суда аксакалов, адвоката, арбитра Международного третейского суда Торгово-промышленной палаты Кыргызской Республики, кандидата юридически наук, доцента кафедры «Международное и бизнес право» Американского университета в Центральной Азии, члена Научно-консультативного совета при Верховном суде Кыргызской Республики – Наталью Борисовну АЛЕНКИНУ.

— Почему, на Ваш взгляд, суды аксакалов не теряют своей значимости и в XXI веке?

— Потому что они основаны на глубоко укорененных представлениях о справедливости, общинной солидарности и уважении к авторитету старшему поколению. В обществах, где социальные связи и репутация остаются ключевыми элементами общественной жизни, обращение к таким формам разрешения споров воспринимается как более эффективное и доверительное по сравнению с государственными судами.

Кроме того, аксакалы действуют быстрее, дешевле и с учетом местных норм поведения, что делает их привлекательными, особенно в сельских районах. В XXI веке они становятся частью более широкого разговора о локальных формах правосудия и их взаимодействия с государственной системой.

— Насколько суд аксакалов справляется с возложенными на него задачами? Могли бы Вы привести пример конкретного председателя суда аксакалов как историю успеха?

— Эффективность суда аксакалов во многом определяется не формальной структурой, а личностью его членов. Их авторитет, уважение в сообществе, знание местных особенностей и умение понимать социальный контекст делают институт жизнеспособным.

Один из первых судов, с которого я начала свое знакомство с этим институтом был суд аксакалов Аламединского района. Его председателем была женщина, этническая немка, пользующаяся большим уважением среди жителей. Ее житейская мудрость и глубокое понимание человеческих отношений позволяли урегулировать споры не только справедливо, но и с сохранением достоинства всех сторон.

Заседания проходили открыто и человечно: стороны имели возможность высказаться, иногда со слезами, с раскаянием и переосмыслением. Этот опыт изменил мое собственное представление о природе конфликта — я увидела, что правовой спор часто лишь внешняя форма более глубоких социальных и личных противоречий.

— В чём выражается успех или, наоборот, фиаско суда аксакалов в жизни общества?

— Успех проявляется прежде всего в снижении уровня конфликтности в сообществе и восстановлении социальных связей. Суды аксакалов выполняют не только примирительную, но и воспитательную функцию, когда старшее поколение транслирует через практику суда ценности уважения, примирения и взаимопомощи.

Фиаско же наступает тогда, когда эта роль теряется: когда решения воспринимаются как формальные, а моральный авторитет аксакалов снижается. Иначе говоря, сила этих судов измеряется не числом вынесенных решений, а тем, насколько они укрепляют социальные связи и доверие между людьми.

— В каких случаях, по Вашему опыту, стороны предпочитают обращаться именно к суду аксакалов, а не к официальному суду? Это вопрос доступности, скорости, доверия или иных факторов?

— По моим наблюдениям, стороны обращаются к суду аксакалов в самых разных ситуациях.  Чаще всего тогда, когда хотят разрешить спор, но при этом сохранить отношения с соседями или родственниками и не «выносить сор из общины». Это происходит и тогда, когда люди боятся сложных государственных процедур, не доверяют формальным институтам или не имеют средств на юристов. Нередко конфликт вообще выходит за рамки правового регулирования и затрагивает личную, человеческую сферу — обиды, взаимное недопонимание, утрату уважения.

Важно подчеркнуть, что повестка судов аксакалов сильно зависит от региональной специфики. К примеру, на юге страны преобладают семейные и родственные споры; на Иссык-Куле — конфликты, связанные с землей и выпасом скота; в Бишкеке и других крупных городах чаще обращаются с соседскими спорами о совместном проживании, затоплении, уплате взносов или мелких долгах. Таким образом, выбор в пользу суда аксакалов обусловлен множеством факторов, от доступности и доверия до желания найти социальное, а не только правовое примирение.

— Как обеспечивается соблюдение прав и гарантий сторон — например, права на защиту и равенства сторон — в решениях судов аксакалов? Какие механизмы существуют для контроля качества таких решений?

— Самой важной гарантией соблюдения прав сторон в судах аксакалов является принцип добровольности, поскольку обращение возможно только при наличии согласия обеих сторон. Это обеспечивает равенство участников и исключает принуждение. Процедура рассмотрения споров обычно проходит в живой, открытой форме: стороны имеют полное право быть услышанными, приходят с родственниками или представителями, могут высказываться и реагировать на позицию другой стороны. Предусмотрено и право на отвод члена суда аксакалов, если он связан родством или иными личными отношениями с одной из сторон.

Государство сохраняет контрольные механизмы: решения суда аксакалов могут быть обжалованы в государственном суде, а для их принудительного исполнения требуется получение исполнительного листа.

Таким образом, традиционная форма правосудия сочетает в себе элементы общественного доверия и процессуальные гарантии, обеспечивая баланс между неформальностью и защитой прав сторон.

— Какие основные вызовы сегодня стоят перед институтом судов аксакалов — правовые, организационные, кадровые?

— С правовой точки зрения усиливается тенденция к формализации: закон всё чаще требует от судов аксакалов соблюдения процедур, аналогичных государственным, что противоречит самой природе этого института, основанного на гибкости и доверии.

Организационно суды аксакалов сталкиваются с ограниченными ресурсами, отсутствием стабильной поддержки со стороны органов местного самоуправления и слабой координацией между регионами.

Сами суды аксакалов также страдают от внутренней инертности. Они не всегда готовы к обновлению форм работы и привлечению более молодых участников. Дополнительный вызов создает внутренняя миграция: размываются традиционные общинные связи, на которых держится авторитет аксакалов.

Это ставит перед институтом задачу адаптации, сохранения своей социальной роли и культурной значимости в условиях меняющегося общества.

— Известно, что Вы бываете за пределами Кыргызстана и на научной площадке рассказываете об институте суда аксакалов. Как реагируют учёные и специалисты из других стран на этот опыт?

— Реакция зарубежных учёных на феномен судов аксакалов действительно неоднозначна, но неизменно сопровождается большим интересом. Одни высказывают скепсис, отмечая, что в эпоху цифрового правосудия Кыргызстан продолжает опираться на институт старейшин, видя в этом проявление архаичности. Другие, напротив, рассматривают это как уникальный пример сохранения живой традиции разрешения споров, основанной на доверии, общинной солидарности и восстановлении социальных связей, того, что, по их словам, утратила современная Европа.

Такая полярность мнений лишь подчеркивает исследовательскую ценность этого опыта и его значимость для глобально обсуждения правового плюрализма и локальных форм правосудия.

Беседовал Адилет НУРТЕГИН